Письмо 4. Агасиев Видади, даргинец, 31 год.
"Здравствуй мама! Как дела? Как ты там без меня? Мне совестно, я противен сам себе. Пишу тебе, и не знаю, отправить это письмо тебе или нет? Но не писать не могу, хочу облегчить свое сердце. Мы сейчас в Польше. Вчера в деревне я с Рамзаном окружили местных жителей. Двое парней, три девушки. Все поляки. Их раздели до гола, в чем мать родила. Застаили танцевать на горящих углях. Я с Рамзаном нажрались до этого как свиньи. Люди плакали, но танцевали.
Одна девушка воспротивилась, стала убегать, я ее застрелил, другой парень упал прямо на огонь, стал заживо гореть. Мя смеялись. Потом всех их застрелили.
Так было сделано потому, что эта польская деревня встречала фашистов с хлебом - солью, они их приютили. Мы им отомстили. Но сегодня утром мне стало не по себе.
Мама! Ты мне рассказывала, что мой дед Исмаил был головорезом в горах Кавказа, воевал в Армии шейха Шамиля. Я узнавал о моем дедушке Исмаиле.
Поговаривали, что он любил выкалывать глаза у трупов русских солдат. Может я выражаю душу своих предков? Я сволочь мама! Проклят Аллахом! Видади.