У советского поражения несколько причин. Но достаточно было и одной – нелепейшей попытки навязать глубоко религиозному, фактически средневековому обществу атеистическую марксистскую идеологию. Между тем ее проводника - Народно-демократическую партию можно было лишь с большой натяжкой считать марксистской.
Попытка насадить атеизм гарантировала советским войскам глубокую враждебность подавляющего большинства населения – причем во всех многочисленных этнических и племенных группах. Всерьез опереться было не на кого. Да и НДПА раскололась на две неравные части – большую фракцию "Хальк" и маленькую "Парчам". Советский Союз решил поставить на меньшинство внутри меньшинства.
Почему? А потому что КГБ удобнее было работать с "Парчамом". А то, что это еще более сужало и без того узкую базу поддержки не принималось в расчет. Недаром решение о вторжении в Афганистан до последнего момента скрывалось не только от собственного народа, но и от специалистов. Руководство КГБ знало, что "советские бёрнсы" будут пытаться отговаривать от авантюры, и, видимо, потому было решено вообще их не слушать.
"Полетел к е… м…"
Полная бессмысленность афганской авантюры была с первого момента очевидна многим внутри советской системы. Вот что записал в своем дневнике 30 декабря 1979 года – через несколько дней после ввода войск в Афганистан - заместитель заведующего международным отделом ЦК КПСС Анатолий Черняев:
"Накопленный нами капитал по разрядке полетел к е… м… У всех тех "демократических" и "миролюбивых" сил, которые выстроились было, чтобы поддержать нашу миролюбивую политику, опустились руки. Коммунистам и вообще нашим непоколебимым друзьям сейчас остается только отбрехиваться по поводу "советской агрессии" а не агитировать против американских ракет - слушать никто не станет. Все те в "третьем мире", которые собирались или уже сориентировались на социализм, думают только о том, чтобы не связывать себя с нами a la Афганистан, ибо ясно продемонстрировано, чем это может кончиться… Спрашивается – кому это было нужно? Советскому народу это ни с какой стороны не нужно, ему бы мяса да других товаров, да порядка побольше".
Позднее Черняев записывает в своем дневнике совсем уже сюрреалистический эпизод. Его начальник, кандидат в члены политбюро, секретарь ЦК КПСС Борис Пономарев в своем кабинете написал на листе бумаги предложение о том, как выходить из положения: "Соединенные Штаты обязуются не вмешиваться в дела Афганистана, Советский Союз выводит войска". Показал Черняеву, спросил: "Может быть, так?". Черняев ответил, что США, вполне возможно, согласятся с таким решением, "но вот согласятся ли у нас…"
Универсальные уроки
Афганистан стал симптомом глубокой болезни, смертельного кризиса всей советской системы. Внутри ее назревал серьезный раскол. Если уж такой известный идеологический ортодокс как Пономарев почти взбунтовался, а его заместитель делает в дневнике такие записи, за которые долгие годы Колымы полагались….
Впрочем, открыто поставить вопрос на политбюро Пономарев так и не решился. Зато Анатолий Черняев в недалеком будущем станет главным помощником Михаила Горбачева по международным делам и сыграет огромную роль в формулировании политики открытости, и "общечеловеческих ценностей". Так что перестройка и гласность начались, возможно, именно тогда – в конце декабря 1979-го года.
Приравнивать бессмысленную и обреченную авантюру умирающего СССР к тому, что происходит в Афганистане сейчас, нелепо. Но есть и универсальные уроки. Попытка внедрения в этой стране "правильной идеологии", даже с лучшими намерениями, скорее всего, обречена на провал, даже если речь идет не об утопическом марксизме, а о проверенных на Западе ценностях демократии. Добиваться от правительства Карзая непримиримой борьбы с коррупцией – задача почти столь же утопичная.
Даже само значение термина "коррупция" понимается в Афганистане совсем иначе, чем на Западе. Но вот более узкая, конкретная цель – избавление страны от "Аль-Каиды" гораздо более реалистична. И в ее достижении можно рассчитывать на поддержку и таджиков, и узбеков, и хазарейцев – то есть на большую часть населения страны. Сложнее обстоит дело с главной этнической группой – пуштунами. Особенно с племенными союзами гильзаев, которые как раз и доминируют в последнее время в движении Талибан.
Советы полностью игнорировали этнический состав и правящей элиты и движения сопротивления. Например, нельзя было забывать о том, что не все пуштуны одинаковы - гильзаи на протяжении веков считали себя притесняемыми и неоднократно восставали против власти эмира и другой, более привилегированной группы пуштунских племен – дуррани (они же абдали). Последние оказались в среднем и богаче, и образованнее, составили большинство в городах и так далее. Поэтому понятно, что назначать очередного дуррани управлять делами гильзаев и наоборот – значит, заведомо обеспечивать себе неприятности.