За время моего тиронута, драка при мне случилась лишь однажды. Два долбоёба из соседнего батальона, будущие джобники, подрались в столовой из-за котлеты. Точнее, из-за очереди за котлетой. Обычную еду, как и везде, сам себе накладываешь, а мясную порцию дают дежурные. Так вот за порцией мяса очередь. Хватит всем. Но кто-то переодически лезет без очереди.
Правда, к дедовщине это не имеет никакого отношения.
Я проходил тиронут 02 в рамках отсрочки от армии. Такую отсрочку получали атудаим (подписавшие с армией контракт и получающие оплату учёбы) и новые репатрианты (просто отсрочку для учёбы в ВУЗе без контракта). Я был во второй категории. И первые и вторые при этом призывались на тиронут во время летних каникул, как правило, после первого года учёбы.
Так вот наш батальон примерно наполовину состоял из студентов/атудаим на каникулах и наполовину из джобников (будущие водятлы, химушники, связисты и те, которые откосили от боевых, уперевшись рогом - был даже чувак, которого из призыва МАГАВ выгнали, кстати, оказался вполне спокойным, просто с непростым характером). Кому пришла идея смешать атудаим с арсами не знаю, но получилось ядрёно.
Так вот ещё в первый день на базе в нашем взводе начал заявлять о себе один арс с говорящим именем Декель (Пальма). Начал он с того, что стал самоутверждаться и обзывать паренька, по виду, не способного дать отпор (невысокого роста, слегка прихрамывающей походкой и не самой прямой осанкой, кстати, как в последствии выяснилось, очень хороший парнишка, с редким и очень метким чувством юмора - немногословен, но мог так метко, кратко и удачно вставить фразу, что катались со смеху все. Причём это был не тупой юмор, а тот случай, когда фраза переворачивала смысл происходящехо с ног на голову, причём так, что даже командиры это не выдерживали на серьёзных щах. По-моему, его Оhад звали, если не путаю, я его потом несколько лет спустя случайно встретил, он был на каких-то спецкурсах от хейль авира). Это был самый первый день и никто никого не знал. Мы сидели буквой хет и ждали командира. Пальма быковал на Оhада, остальные молчали по-типу, меня ведь не трогают. Будучи максималистом по жизни, ненавидящим несправедливость и унижение, я не выдержал и на фразе гопника к парнишке "а почему ты такой кривой?" Я ввязался и громко спросил его что-то типа "Ты себя в зеркало хоть видел?" Вся рота (махлака) при этом дружно и громко заржала. Как не трудно догадаться, причиной тому была не искромётность моей шутки юмора, а общее неодобрение поведения быдлотника и нерешительность дать самим отпор. Смехом все выразили поддержку мне и неподдержку Дереву. Пальма очень разозлился, но видя единодушие, засунул язык в жопу. Собственно, с его стороны была ещё только лишь одна попытка быкануть. В первый день стрельбища в пустыне (база Ницаним, ז"ל) нам подвезли приятно пахнущую хлоркой и пластиком тёплую воду в чёрной бочке. Мы должны были стать в очередь и наполнить фляги. Было жарко и хотелось пить. Пальма, заполнив свои фляги, отошёл чуть в сторону и стал поливать свою макушку. Опустошив таким образом фляги, он вновь полез за водой без очереди, чтобы на этот раз попить, как все остальные. В очереди возмутились, Пальма быкуя переспросил в стиле "а ну повотори, что ты сказал?!" Повторил вместо автора я. Пальма подошёл ко мне и я повторил ещё раз громче и раздельнее "Стал в очередь!" Пальма поднёс свой лоб ко мне вплотную и переспросил. Я повторил и тоже поднёс свой лоб к егу лбу, как два быкующих барана.
Дело могло закончится как в истории с котлетой в самом начале моего повествования. Правда, при некотором внешнем сходстве, целеполагание у меня было совершенно иным. Я хотел показать быдляку, что не допущу такого поведения. Очень дерзко с моей стороны. Но драки не случилось. Пальма стал в очередь. С тех пор он больше не выёбывался и в целом отношения в коллективе нашей роты и особенно взвода были очень дружными. Я даже не знал, что такая дружественная атмосфера бывает. (Мы специально привозили из дома или покупали в шекеме всякие хатифим, с целью принести в коллектив и угощать других. Вот такая странная и немного трогательная наивная забота - идёшь что-нибудь купить вкусное и знаешь, что не для себя, а для угостить.) Я же заработал себе авторитет в роте с первых дней. Получилось это непроизвольно. Заступался я на эмоциях и на гипертрофированном чувстве справедливости. Забегая вперед, скажу, что авторитет я потом слегка подрастерял, но об этом позже. Но в первый же день после истории с "посмотри на себя в зеркало", ко мне стали сползаться и кучковаться рядом ребята. В том числе израильтянин по имени Шахар.
Так как тиронут 02 - это самый хилый из всех возможных в Израиле для парней, то попадали туда и те ребята, которым врач, скорее всего давал 24 или 21 профиль, но которые очень-очень хотели служить и поэтому им шли навстречу. Так вот, у Шахара, как мне, на взгляд неспециалиста, казалось, была лёгкая форма задержки психического развития. Не такая, чтобы вот прям совсем-совсем, но не заметить было трудно. Высокий, здоровенный парень с интеллектами и манерами ребёнка примерно лет пяти. Робкий и немногословный, инфантильный настолько, что все понимали, что это серьёзнее, чем просто воспитание или особенности характера. Но с несложными задачами тиронута 02 вполне справлялся. Не получалось только никак маршировать в ногу (нужно было перед самой присягой за пару дней научить нас попадать более-менее в ногу и более-менее синхронно поворачивать по команде примерно в одну сторону). К счастью, не получалось не только у него, но и у примерно трети израильтян (их не учат маршировать в детском саду и школе, в отличае от меня, например), так что командиры оставили эту затею на середине и на присяге мы маршировали кто как мог.
Так вот, в первый же день, после инцидента с Пальмой, Шахар постепенно подполз ко мне сидя на жопе (мы сидели буквой хет в ожидании командиров) и сообщил, что солнце очень жаркое, и что можно он сядет так, чтобы моя тень падала на него. Собственно, так мы и познакомились.
Пальма, как я и говорил, после второго случая вёл себя более-менее нормально. А вот с Шахаром случился один неприятный инцидент. Точнее не с ним, а с двумая гондонами из нашей роты, но соседнего взвода. Оба гондона были израильскими мажорами. Один высокий блондин без малого два метра роста, профессиональный спортсмен, пловец, ЕМНИП. Второй поменьше, грамотный, острый на язык из богатой семьи, циничный говнюк. Они любили развлекаться, шутить и иногда их заносило. Циничный говнюк был заводилой, а спортсмен подпевалой. Так вот как-то после отбоя они забежали в нашу палатку (у каждого взвода своя), подбежали к раскладушке Шахара, на которой он лежал и стали бегать вокруг хлопая в ладоши, как будто ловили невидимых комаров с криками "вот он! вот он! лови! лови!" Шахара эти действия ввели в состояние какой-то истерики, он начал кричать на них, чуть не плача и требовать, чтобы они отвалили. Гондонов это всё очень смешило. Я схватил заводилу-говнюка (к счастью, наверное, для меня, заводилой был не двухметровый пловец) за шкирку и просто молча вытолкнул вон из палатки. Чуть было не завязалась драка, но нас развели другие солдаты и я так же молча лёг на свою кровать, игнорируя крики говнюка в стиле "иди сюда!" В палатку он не лез.
Ну а как я в итоге слегка подрастерял свой авторитет? А очень просто. Дело в том, что наши командиры плохо справлялись с когнитивным диссонансом необходимости управлять стадом, состоящим из двух крайностей - 50% образованные, интеллигентные и дисциплинированные атудаим, 50% - джобо-гопников и анилёфраеров. Командиры на нас постоянно лаяли, постоянно орали, ругали и критиковали независимо от того, как мы выполняем задания и приказы. Стараешься ли ты или забиваешь болт - на тебя одинаково орут. Причём на откровенных придурков орут меньше, потому что себе дороже. А орут и наезжают как раз на тех, кто старается и слушается.
Как следствие, примерно к середине тиронута я начал ругаться с командирами. Ругаться, не в смысле орать в ответ и оскорблять, а в смысле, начал качать права. У меня была книжечка с чем-то на подобии устава, где были описаны все права и обязанности солдата. И всякий раз, когда наши права нарушались, я вступал в перепалки с командирами. Спорил, доказывал, пытался подловить на нарушении наших и их прав. В общем, склочничал. Как я понял потом, склочников и спорщиков не любит никто. Даже если ты споришь для общего блага. Это чисто психологический момент, суть которого я вычитал в умных книжках много лет спустя. Тогда же я просто почувствовал, что остальные ребята как-то не со мной во всех этих спорах. Почувствовал, что если раньше на меня смотрели с одобрением и поддержкой, которая чувствовалась во всём, то теперь, когда гопота поставлена на место, а я спорю с командирами, атмосфера одобрения изменилась и практически испарилась.
В юности и ранней молодости мне казалось, что в спорах всегда нужно побеждать. А тот, кто всегда побеждает в спорах, тот молодец. А оказалось, что это не так. Желание быть всегда правым утомляет твоё окружение и особенно твоих близких, а если не остановиться вовремя, то может сделать тебя невыносимым. Истина, вопреки расхожему заблуждению, не рождается в спорах. Споры почти никогда не бывают созидательными и очень легко и часто разрушительными. Но тогда я не очень это понимал, тратя много сил и времени на срачи и разборки с командирами. Но это уже другая история, едва не закончившаяся тотальным бунтом солдат. Хотя там была, не моя вина или заслуга, а почти полностью наших командиров, не сумевших правильно управлять солдатами и вовремя понять, что что-то идёт не так. Они перегнули палку неуважительного тона, не стали делать швират дистанс и продолжали орать на нас вплоть до предпоследнего дня. А в последний день тиронута наша рота демонстративно отказалась выполнять какие-либо приказы офицеров и командиров. Дело могло закончится большими неприятностями (причём в первую очередь командирам и офицерам). Ситуацию разрулил один командир взвода, который ещё не растерял у нас авторитет. Потому что мы всегда чувствовали, несмотря на напускную строгость и суровость, что он нас уважает и не пытается унизить.
Таким образом, ему пришлось взять на себя полностью командование ротой, всеми тремя взводами, ибо больше мы никого не слушали. Но и он был крайне сдержан в приказах, типа "идите в палатки и ждите там" или "идите в столовую" без всяких там "хамишим шниёт!" и "акшевов".
И напоследок, совет Звездочёту: если вы боитесь какой-то мифической израильской дедовщины, мой совет вашим детям - не идите в джобники. Там тоже нет дедовщины, но в силу того, что почти все приличные и мотивированные ребята стремятся в боевые войска, в джобники часто попадают по остаточному принципу. Там тоже большинство хороших ребят, но попадаются и "Пальмы" и "циничные гондоны" с их дебиловатыми и злыми шутками. И не все могут и умеют ставить их на место. А главное, у джобников часто много бестолкового и скучного времени.
В боевых войсках атмосфера всегда более дружная и сплочённая. Во-первых, выше уровень общей мотивации, во вторых, когда ты понимаешь, что от твоего товарища, возможно, скоро будет зависить твоя жизнь, а его от тебя, это существенно меняет отношение друг к другу.
Самый же гарантированный способ попасть в максимально сплочённый и приличный коллектив, это постараться пройти отбор в специальные боевые войска или специальный разведбат (гадсар) при боевых войсках. У меня племянник на днях как раз закончил маслюль гадсар, получил значёк. Очень рад и гордится своим подразделением и своими сослуживцами. Там у них сплочённость такая, что даже в кино не увидишь. В финале маслюля, перед получением значка, им нужно было после очередного ночного маршброска с утяжелением под утро на рассвете подниматься на высокую гору. На горе их ждали старослужащие, которые к их приходу приготовили аль-а эш, фейерверк, угощения, музыку, а сами встали в живой коридор почти у самой-самой вершины, последних сто метров, подбадривая молодняк, подхватывая под руки и толкая в гору тех, кто падал или почти валился с ног.
Вот такая вот, сукабля, израильская дедовщина! Звэри!
(Племяш вскарапкался на финальную гору вторым. За двое суток бросков в полной экипировке с вещмешком, включая финальное восхождение - минус три кг. При том что и до этого был обезжирен ниже нормы. Их в Вингейте специально замеряли.)