• Zero tolerance mode in effect!

Поэзия

Я не знаю, кто это написал...

🇮🇱
«Они только что позвонили и сказали, что нашли Эмили. Она мертва. Я ответил: “Да” - и улыбнулся, потому что это лучшая новость из возможных, которые я ожидал. Она была либо мертва, либо в Газе. И если вы знаете что-нибудь о том, что они делают с людьми в Газе, то понимаете, что это хуже, чем смерть.
Эмили было 8 лет»

391571340_355375346817379_2434191888043592528_n.jpg
___
Ей было восемь. Мультики, молоко.
- Пап, почитай мне книжку, опять не спится!
Папа читает. Долго и далеко
едет карета с шреком, ослом и принцем.
- Пап, а теперь приехали, а теперь?
Пап, можно Тами придет в субботу?
В детской кроватке кошка. Упрямый зверь
Все не сдается и жаждет, и ждет чего-то.
Ей было восемь. Прописи, суета,
В школе рассказывали что-то там про Бар Кохбу,
Каждое утро: - Можно с собой кота?
Кошкам нельзя в школу, Эмили. Ей будет плохо.
В окнах распахнутых ветер пустынь живет
Пахнет не вереском - городом, пеплом, смогом,
Кошка в кровати ждет, так упрямо ждет,
Будто торгуется этим с кошачьим богом
- Мне позвонили. Сказали, что умерла.
Я улыбнулся впервые за всю неделю.
Смерть это лучше, чем нелюди. Смерть светла
Вам и не нужно знать, что они с ней могли бы сделать
Ей было восемь. Кошка и молоко.
Прописи, сказки, мечты о каких-то принцах.
Эмили, кошкам нельзя на небо. Им там страшно и высоко,
И все что осталось лишь плакать, любить, молиться.
 
Миша и Маша не ели сметанку.
Миша был веган, а Маша веганка.
Миша жалел в зоопарке зверей,
Маша жалела, что Миша еврей.

Ночью пробрались они в зоосад,
Клетки открыли они все подряд.
Встали и ждут у фонтана ребята,
Как им спасибочки скажут зверята.

Мимо прошествовал гиппопотам,
Кобры и мамбы шипят по кустам.
В левом углу деловито и тихо
Стая волков доедает лосиху.

В ужасе смотрят ребята направо:
Там поглощают крольчаток удавы.
Сбоку на травке, где утром роса,
Горло грызёт сурикату лиса.

Пони, катавшая малых детишек,
Стала добычей проснувшихся мишек.
По аккуратным садовым дорожкам
Кровь потекла к Мише-Машиным ножкам.

Миша и Машенька, сжав ягодицы,
Видят, как их окружают тигрицы.
Скалят клыки и в походке гроза,
Жёлтым огнём их сияют глаза.

- Милые звери, - сказала им Маша.
- Мы целиком за свободу за вашу.
Наш общий враг - человек-мясоед,
Всем толерантный веганский привет!

Рык, тишина, снова рык, дикий крик,
Бьёт из фонтана кровавый родник.
Там, где бакланили Маша и Миша,
Чавкают тигры то громче, то тише.

За ночь сожрали мангусты ужей.
Волки трёх кошек и пару бомжей.
Съел крокодил сторожей и мента,
Слон раздавил БМВ и крота.

Обратно загнали их с кровью и потом.
Мораль тут простая: не будь идиотом.
И не заигрывай с диким зверьём,
Если рассвет хочешь встретить живьём.

Дмитрий Шахин
 
Я не знаю, кто это написал...

🇮🇱
«Они только что позвонили и сказали, что нашли Эмили. Она мертва. Я ответил: “Да” - и улыбнулся, потому что это лучшая новость из возможных, которые я ожидал. Она была либо мертва, либо в Газе. И если вы знаете что-нибудь о том, что они делают с людьми в Газе, то понимаете, что это хуже, чем смерть.
Эмили было 8 лет»

Посмотреть вложение 256412
___
Ей было восемь. Мультики, молоко.
- Пап, почитай мне книжку, опять не спится!
Папа читает. Долго и далеко
едет карета с шреком, ослом и принцем.
- Пап, а теперь приехали, а теперь?
Пап, можно Тами придет в субботу?
В детской кроватке кошка. Упрямый зверь
Все не сдается и жаждет, и ждет чего-то.
Ей было восемь. Прописи, суета,
В школе рассказывали что-то там про Бар Кохбу,
Каждое утро: - Можно с собой кота?
Кошкам нельзя в школу, Эмили. Ей будет плохо.
В окнах распахнутых ветер пустынь живет
Пахнет не вереском - городом, пеплом, смогом,
Кошка в кровати ждет, так упрямо ждет,
Будто торгуется этим с кошачьим богом
- Мне позвонили. Сказали, что умерла.
Я улыбнулся впервые за всю неделю.
Смерть это лучше, чем нелюди. Смерть светла
Вам и не нужно знать, что они с ней могли бы сделать
Ей было восемь. Кошка и молоко.
Прописи, сказки, мечты о каких-то принцах.
Эмили, кошкам нельзя на небо. Им там страшно и высоко,
И все что осталось лишь плакать, любить, молиться.


Хоть какая-то надежда.
 
Слезы наших идущих на смерть детей
мировых не обрушили сводов.
Потому что любовью и волей своей
Ты избрал нас из всех народов.

Ты избрал нас из прочих – на брит и обет –
из огромного пёстрого стада.
Оттого даже дети, по малости лет,
знали точно и твердо: спасения нет,
и просили у мамы, идущей вслед:
не смотри, не смотри, не надо…

Плаха сыто стонала, журчал кровосток,
и отец христианнейший в Риме
не спешил на подмогу с заступным крестом,
чтоб хоть день постоять рядом с ними.
Чтоб хоть день постоять под ножом мясника –
как стоят наши дети века и века.

Не смотри на нас, мама, – на ямы и рвы,
на весь мир этот, ставший погостом…
Мы – солдаты одной непрерывной войны.
Мы малы, но не возрастом – ростом.

Ну, а Ты… – Ты, чья воля, и мощь, и стать –
Бог отцов наших, страшный и милый,
Ты избрал нас из прочих народов – стать
мертвецами на адских вилах.
Только Ты сможешь всю нашу кровь собрать
ведь другим это – не под силу.

Можешь нюхать ее, как свои духи,
можешь пить ее, добрый Боже…
Но сначала в ней убийц утопи.
А потом равнодушных – тоже.

Натан Альтерман
1942 г.
 
Я не знаю, кто это написал...

🇮🇱
«Они только что позвонили и сказали, что нашли Эмили. Она мертва. Я ответил: “Да” - и улыбнулся, потому что это лучшая новость из возможных, которые я ожидал. Она была либо мертва, либо в Газе. И если вы знаете что-нибудь о том, что они делают с людьми в Газе, то понимаете, что это хуже, чем смерть.
Эмили было 8 лет»

Посмотреть вложение 256412
___
Ей было восемь. Мультики, молоко.
- Пап, почитай мне книжку, опять не спится!
Папа читает. Долго и далеко
едет карета с шреком, ослом и принцем.
- Пап, а теперь приехали, а теперь?
Пап, можно Тами придет в субботу?
В детской кроватке кошка. Упрямый зверь
Все не сдается и жаждет, и ждет чего-то.
Ей было восемь. Прописи, суета,
В школе рассказывали что-то там про Бар Кохбу,
Каждое утро: - Можно с собой кота?
Кошкам нельзя в школу, Эмили. Ей будет плохо.
В окнах распахнутых ветер пустынь живет
Пахнет не вереском - городом, пеплом, смогом,
Кошка в кровати ждет, так упрямо ждет,
Будто торгуется этим с кошачьим богом
- Мне позвонили. Сказали, что умерла.
Я улыбнулся впервые за всю неделю.
Смерть это лучше, чем нелюди. Смерть светла
Вам и не нужно знать, что они с ней могли бы сделать
Ей было восемь. Кошка и молоко.
Прописи, сказки, мечты о каких-то принцах.
Эмили, кошкам нельзя на небо. Им там страшно и высоко,
И все что осталось лишь плакать, любить, молиться.


Хоть какая-то надежда.
Вернулась.
 
Пусть манна божия была
Всего лишь видом тамариска,
И не по божьей воле низко
Летали те перепела,
Не бил родник в горе Хорив,
И не бывало броду в море, –
Но есть и было – гнев, и горе,
И озаренье, и порыв,
И вера в чудо. Мир наш пуст,
Бесцветен, если умирает
В нем вещий голос и сгорает
Таинственно горящий куст.

Лариса Миллер
1975
 
Поделюсь с тобой на́житым опытом:
Утро жаль начинать с новостей.
Лучше лиственным плеском и шепотом
Загрузить его, блеском лучей.
Даже зимняя мрачность и строгости,
Белогривые вихри и лед
Добродушней и мягче, чем новости.

Не спеши: Интернет подождет.
Новостей не бывает желательных,
Утешительных, им не до нас.
Днем спокойней прочтешь по касательной
Их жестокий
и страшный рассказ.

Александр Кушнер
 
Назад
Сверху Снизу