В 2003 году Таджикистан был разделенной страной и граничил, вероятно, с самой нестабильной страной в мире, Афганистаном. После американского вторжения Талибан в Афганистане пал вместе с системой и законностью. За одну ночь выращивание мака стало новой золотой лихорадкой для афганских бизнесменов и бандитов. И самый лучший путь достать героин за пределами рынка России, Европы и остального мира был именно той прекрасной и труднодоступной горной дорогой, по которой я ехал.
Это был где-то 13-й час 19-часового горного тура с итальянским журналистом по имени Джованни Порзио, которого я встретил в Душанбе. Он был здесь в командировке, писал о вспышке торговли героином в сепаратистском районе Бадагшана на дальнем востоке страны.
Дорога поворачивала из-за высоких Памирских гор на впечатляющую своей геологией удивительную землю с обрывами и вихреподобными горными формированиями, которые вместе с узкой рекой Пяндж отделяли Таджикистан от Афганистана. Мы прошли мимо несколько заржавевших старых танков времен Великой афганской войны, отодвинутых с дороги как раз так, чтобы дать двум автомобилям проехать – ни на сантиметр больше. Нашим водителем был маленький мужчина с выпяченными глазами, также сопровождал нас в этом путешествии его 10-летний сын.
Джованни и Питер
На афганской части реки внезапно появился свет. Джованни сказал мне, что это от генератора – символа достатка, и резиденции кого-то вовлеченного в торговлю героином. А на таджикской стороне реки... таджикские и российские войска забрались на гору, выжидая контрабандистов.
Небесные силы работали, и я их не контролировал
Героин транспортировали через реку различными способами: либо с помощью людей, или переправляли в старых шинах, или просто перебрасывали. Река Пяндж была разделительной линией между афганскими наркобаронами с их рынком и миром. Если они пустили товар по реке, и он смог обойти первую линию военной обороны, то знали – самая сложная часть пути пройдена.
Таджики и русские хорошо спрятались, и как только мы повернули на изгибе дороги, наши фары ярко осветили с десяток солдат в черном, что носились вокруг как муравьи за большими камнями. У них были автоматы AK-47 за плечами, они холодно смотрели на нас, оборачиваясь вслед, когда мы проезжали мимо.
Дорога становилась уже более крутой, водителей охватила усталость. На полпути поворота налево джип перестал ехать по этой крутой дороге и сбился с курса, пробираясь через камни размером с ежа к реке. УАЗ подошел на несколько дюймов к краю воды и столкнулся с валуном.
С Джованни и мной было все нормально, но наш водитель и его сын не говорили. Мы не слишком сильно врезались, и я знал, что они не ранены. Вместо этого они были в глубоком сне.
- Что вы делаете? – сказал я водителю.
- Спать. Я хочу спать. – спокойно ответил он мне с закрытыми глазами.
Будучи зажатыми между наркодилерами, войсками и героином, точно нельзя было бездействовать. Джованни и я оглянулись вокруг, а потом окинули друг друга взглядом «давай убираться отсюда скорее». Я вышел из машины и открыл дверь со стороны водителя. Обхватил его руками и помог ему забраться на заднее сиденье. Он, полусонный, с легкостью переместился. Я уселся в кресло водителя – адреналин во мне зашкаливал, и отключив монотонную таджикскую музыку, которую мы слушали все последние 13 часов, положил руки на руль и нажал на газ.
Старые танки на дороге
Дорога была пустой и выпрямилась, как только мы свернули от реки. Мы заехали в большое ущелье. Горы отовсюду поднимались вверх к ярко освещенному, полному звезд небу. Три осиновых листочка шелестели на мягком ветру. УАЗ двигался плавно, так как я сосредоточился на том, чтобы держать тот большой плавающий руль прямо. Напряжение таяло, мы больше не были вблизи реки и между контрабандистами и военными.
Час прошел без каких-либо признаков людей.
Мой правый глаз поймал тусклый свет. Я посмотрел на зеркало заднего вида и увидел на дороге автомобиль, который двигался далеко позади нас. Свет надвигался все ближе и ближе – пока дальние лучи ярко не осветили зеркало заднего вида. Автомобиль приближался и теперь находился в нескольких шагах от заднего бампера нашей машины. Мое сердцебиение усилилось. Машина ускорилась и прошла мимо нас. Мои глаза расслабились, когда дальние лучи исчезли из зеркала заднего вида.
И как только машина проехала мимо, она быстро оказалась напротив УАЗа и затормозила. Я со скрипом вдавил педаль тормоза в пол. Наши тела вытянулись вперед к лобовому стеклу пока ремни не поймали и не отбросили нас назад. Водитель и его сын с силой вдавились в стенки наших кресел.
Наши фары ловили густую пыль в воздухе. Слабые очертания трех крупных мужчин вышли из своего автомобиля и направились сквозь туман наших лучей. Это выглядело как машина тумана из голливудского триллера, заводившаяся с таинственной подсветкой. С приближением фигур свет все больше освещал трех хорошо упитанных мужчин с длинными бородами и автоматами AK-47 за плечами. Они, властные, поспешно двигались в нашу сторону. Я посмотрел вправо – Джованни выглядел напряженным.
Один из мужчин со сжатыми губами и агрессивным видом приблизился к моей двери и сильно постучал в нее, подавая мне сигнал выйти из машины. Через грязное стекло он не мог ясно нас видеть.
Я глубоко вдохнул, отстегнул свой ремень безопасности и вышел из УАЗа. Я знал, что это не была ни таджикская полиция, ни русская армия, потому что на них не было никакой униформы. Это были местные боевики, контролировавшие тот участок дороги, по которому мы ехали. Мы уже были в Бадагшани. Таджикское правительство не имело достаточного контроля над этим регионом. Наиболее вероятно, что эта группа собирала пеню за транспортировку героина через их территорию.
Как только мы вышли из джипа, трое из этих мужчин окружили Джованни и меня с оружием, наставленным на нас. Их главный широко открыл глаза и остановился, как только хорошо нас рассмотрел. Пар вышел из его рта с большим выдохом. У него не было слов.
Было очевидно, что я и Джованни не из его школы. Его агрессивные и хаотичные движения исчезли. Его властное присутствие сошло, а плечи опустились, поскольку стало очевидно, что он был шокирован и озадачен появлением иностранцев на его территории. Мы не были привычными типами для этой части мира.
Я увидел эту растерянность и решил действовать. Я положил мою руку на сердце и сказал «as-salaam-alikum» – стандартное мусульманское приветствие, что означает «мир вам». Мужчина посмотрел на меня, расслабил лицо и ответил «wa-alaikum-salaam» – «и тебе мир». Двое других мужчин вокруг него ослабили свои позиции и опустили оружие в сторону.
Каждый начал улыбаться от странности ситуации. Мужчины улыбались, потому что Джованни и я оказались двумя пришельцами, высадившимися на их земле, а хорошее отношение к гостям заложено в их ДНК. И Джованни и я заулыбались тоже, потому что автоматы Ak-47 уже не были наставлены на наши головы.
Перекус в пути
Я начал кое-какой диалог и стало еще легче. Им понравился мой русский и они начали смеяться от души. Видимо, моя грамматика отключилась, и что-то в таки сработало. Лидер тех мужчин привел меня в чувство, сначала своим громким и глубоким смехом, вибрировшим в моих барабанных перепонках, а потом своей теплой слюной, которая выходила из его рта и покрывала мое лицо, когда он с удовольствием со мной говорил.
Джованни и я громко смеялись, снова став уверенными. Напряжение ситуации спадало, и наше будущее становилось радужнее. Проведя некоторое время вместе в той сюрреалистической атмосфере, мы дали друг другу «пять» и обнялись.
«Отлично!» – продолжали повторять мужчины. «Отлично, молодец!» – говорили они и заливались смехом, когда мы возвращались к джипу. «Отлично», – бросил я весело в ответ, как ребенок из начальной школы, которого только что приняли старшеклассники.
Легкий ветерок прошелся по моему лицу. Трое мужчин сели в свой джип и помчались. Их задний свет ослаб и исчез в темноте. Мы снова были одни в тихой, свободной от всего, глубоко скрытой таджикской ночи. Я взглянул на заднее сиденье, водитель и его сын проспали все событие. Джованни и я широко улыбнулись друг другу и не произнесли ни слова.
Ярко сияли звезды, и я с трепетом взглянул на неотесанную величину Памирских гор. Небесные силы работали, и я их не контролировал. Джованни и я вернулись на дорогу и помчались в Хорог, сердце Бадагшана.