СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ
В связи с необходимостью отсечения расположенных вдоль Двины советских войск и быстрого развития операции, захват мостов через Двину неповрежденными имел для группы армий «Север» решающее значение, так как широкая река представляла собой сильное естественное препятствие..................
Около полудня корпус Манштейна также прорвал советские позиции на границе севернее Клайпеды и, продвинувшись за день на 80 км, овладел мостом через Дубиссу около Айроголы. Рубеж этой реки представлял собой глубокую речную долину с крутыми, недоступными для танков склонами. Если бы большой мост у Айроголы был взорван, это стало бы серьезной проблемой. В первую мировую войну немцы строили мост через Дубиссу несколько месяцев.
Нынче в первый день боевых действий они получили сразу два неповрежденных моста, которые давали им незаменимый трамплин для продолжения операции. История с «подаренными» противнику мостами с завидной регулярностью повторялась потом на всем протяжении советско-германского фронта.
Главной задачей первого дня наступления был выход к переправам через Неман, находящимися на расстоянии 45, 65 и 70 км от границы. С этой целью обе танковые дивизии 57-го мотокорпуса генерала Кюнтцена нацелились на Меркине, а две танковые дивизии 39-го мотокорпуса генерала Шмитда — на Алитус. За ними продвигались моторизованные дивизии. Немцами была достигнута абсолютная внезапность нападения, во второй половине дня все три моста через Неман были захвачены в исправном со стоянии, что, по воспоминаниям Гота, стало для него самого «большой неожиданностью». Это позволило беспрепятственно развивать наступление вглубь советской территории.
К исходу 22 июня передовые части 4-й танковой группы вышли в район северо-западнее Каунаса к реке Дубисса, а войска 3-й танковой группы форсировали Неман в районах Алитус и Меркине.
Переправы в районе Алитуса пыталась удержать советская 5-я танковая дивизия, имевшая около 250 танков. Она схватилась с 7-й танковой дивизией немцев — 299 машин, в основном чешского производства. Русские Т-34 показали в бою свое превосходство, но ничего не могли поделать против беспрерывно штумующей наземные цели авиации противника.
............................................
Вечером к городу вышла 20-я танковая дивизия генерала Штумпфа, тоже, кстати, на чешских легких танках, и остатки советских войск были отброшены от неманских переправ.
«Этот прорыв, — отмечало командование группы армий «Север» в своем донесении, — удался благодаря тому, что пограничные позиции противника либо оборонялись очень слабо, либо совсем не были прикрыты». Об этом же говорилось и в отчете 3-й танковой группы: «Многочисленные полевые укрепления были недостаточно обеспечены гарнизонами или же не имели их вовсе». Все это следствия достигнутой внезапности.
........................................
Утром 27 июня 8-я тд генерала Брандербергера, пройдя за четыре дня около 400 км, прорвалась к Даугавпилсу, захватила оба больших моста через Западную Двину неповрежденными (!) и заняла плацдарм на правом берегу. На следующий день реку форсировала 3-я мотопехотная дивизия.
* * *
И в дальнейшем германские войска без особых затруднений захватывали мосты на Березине, Немане, Припяти, Днепре и даже под Москвой. Не представляет особой оригинальности идея о том, что стратегически важные объекты можно загодя, до начала войны, подготовить к уничтожению во избежание их захвата противником. В первую очередь, конечно, в приграничных округах. Они и были подготовлены к взрывам, но после того как была установлена общая советско-германская граница, их разминировали.
В конце 20-х годов, когда Советский Союз еще не был готов к «освободительным» походам, его руководство придавало соответствующее значение созданию предполья вдоль государственных границ. По свидетельству корифея диверсионного дела в СССР И.Г. Старинова, в это время были подготовлены к взрывам не только мосты, но и большие трубы, депо, водонапорные башни, высокие насыпи и глубокие выемки, в лесах закладывались тайные склады оружия и взрывчатки, проходил регулярную подготовку личный состав партизанских отрядов, который обучался, в частности, подрывному делу, устройству зава лов и преград. В конце 1929 года только в Киевском военном округе было подготовлено «более 60 подрывных команд общей численностью 1400 человек. Построили десятки складов для взрывчатых веществ и созданы запасы взрывчатки». Подрывники неустанно тренировались, так, «шестидесятиметровый мост через реку Уборть под Олевым был... полностью подготовлен к разрушению при дублированной системе взрывания за две с половиной минуты». К 1941 году в СССР была разработана ТОС — техника особой секретности, говоря современным языком — радиофугасы. Таким образом, все мосты на пути Манштейна или Гудериана можно было поднять на воздух, не выходя из кабинета с надписью «Посторонним вход воспрещен». И немецкие танки просто не доехали бы даже до Немана.
Но в 30-е годы Красная Армия получила горы современнейшего оружия и превратилась в «самую на ступающую из всех армий». С этого времени само слово «оборона» наполнилась антисоветским содержанием. Мосты и другие объекты были повсеместно разминированы, партизанские базы уничтожены, а большинство «красных партизан» репрессированы как бандиты, готовившие тайные базы для иностранных интервентов. «Все заблаговременно подготовленные на случай войны базы и партизанские отряды ликвидированы, кадры партизан уничтожены, а всякого, кто имел отношение к этому делу, рассматривали как врага народа или пособника врага народа», вспоминает Старинов.
Присоединив в 1939 году западные области Украины и Белоруссии, Советский Союз получил готовую полосу обеспечения — слаборазвитая сеть дорог, множество рек, болот и лесов — все это «благоприятствовало обороне и созданию заграждений». Даже делать ничего не надо было, сама территория данных районов исключала внезапность нападения и глубокие прорывы противника. Но именно такое состояние театра в корне противоречило советской военной доктрине. Поэтому в этих областях сразу же началось активное строительство новых дорог, мостов, аэродромов, при этом ничего не минировалось. Более того, все объекты на старой государственной границе были разминированы.
Старинов вспоминает: «ознакомившись с подготовкой к устройству заграждений в приграничной полосе, я был просто ошеломлен. Даже то, что удалось сделать в этом отношении в 1926—1933 годах, оказалось фактически ликвидированным. Не существовало больше складов с готовыми зарядами около важных охраняемых мостов и других объектов. Не было не только бригад, предназначенных для устройства и преодоления заграждений, но даже специальных заграждений... Ульяновское училище особой техники... было реорганизовано в училище связи». Когда напали немцы, оказалось, что в армии нет ни мин, ни взрывчатки, ни специалистов по их применению. Смею думать, что в 1933 году страна была лучше подготовлена к оборонительной войне, чем в 1941.