Справедливость, опоздавшая на 80 лет. Португалия почтит память дипломата, спасавшего евреев
80 лет назад Аристидеш де Соуза Мендеш, португальский дипломат среднего ранга и среднего возраста, поседел за считанные дни. Он оказался перед выбором: послушаться начальства или совести? Мендес лишился карьеры и пенсии, зато потомки спасенных им людей помнят его как героя.
9 июня этого года в связи с юбилеем мужественного поступка непокорного дипломата парламент Португалии решил установить его бюст в Национальном пантеоне в Лиссабоне.
Аристидеш де Соуза Мендеш трудится на высоком посту консула Португалии во французском городе Бордо. Войска Гитлера быстро продвигались по Франции, и Бордо заполнили беженцы, мечтавшие убраться подальше от наступающих армий. Однако на руках у Мендеша – циркуляр №14, прямое указание португальского премьера и по совместительству министра иностранных дел Антониу ди Оливейра Салазара: поддерживая нейтралитет Португалии, всем консулам Португалии в мире запрещается выдавать визы «иностранным гражданам на неопределенный срок, лицам без гражданства, евреям и тем, кто изгнан из своей страны».
Соуза Мендеш видел, в каком бедственном положении оказываются евреи на завоеванных Гитлером территориях. В конце 1939 года он выдал португальскую визу раввину из Антверпена Иакову Крюгеру. Религиозный лидер попросил снисхождения для других людей, бегущих от войны. Крюгер напирал на то, что среди предков консула, судя по фамилии, были евреи (сам Мендеш об этом не знал, но позже дотошные исследователи выяснили, что его предки по материнской линии были из марранов и возводили свою родословную от царя Давида). Мендеш уверил Крюгера, что его семья на протяжении как минимум пяти поколений является честными католиками, однако слова раввина запали ему в душу. Уже в 1940-м, когда давление немцев на местное население стало невыносимым, Мендеш на три дня заперся в своем кабинете, после чего вышел и сказал всем сотрудникам консульства: «С сегодняшнего дня мы выдаем визы для всех, вне зависимости от национальности, расы и религии».
Раввин Хаим Крюгер сказал консулу, что не может спасаться в одиночку и отказался от визы.
С этого момента консульство в Бордо выдало более 30 000 виз для беженцев, из которых треть были евреями. С утра до ночи шла выдача документов, и даже после захода солнца, когда сотрудники уходили домой, Мендеш выписывал визы собственноручно, десяткам и сотням человек за несколько часов, за что его потом упрекали работники консульства – мол, огромное количество виз выдается без должного учета в конторских книгах.
Среди людей, покинувших оккупированную Францию с его визами, были Сальвадор Дали, кинорежиссер Кинг Видор, некоторые члены клана Ротшильдов и будущего правительства Бельгии в изгнании. Посланец семьи Габсбургов, после того, как вынужден был ждать в бесконечной очереди, ушёл с 19 визами для императорской семьи, а потом вернулся для получения дополнительного набора виз для австрийских беженцев.
Летописцы того времени отмечают, что виза, выданная Соуа Мендешем, имела уникальный вид. Текст был таков: «Португальское правительство просит правительство Испании разрешить носителем этой визы пересекать свободно испанские территории. Этот человек является беженцем с европейского театра военных действий и направляется в Португалию». Подпись и гербовая печать консульства. Порой эти фразы и печать помещались просто на клочках бумаги, для ускорения процесса.
До 19 июня с конвейера сходили многие пакеты виз, даже когда город бомбили немецкие самолеты. В этот день Соуза Мендеш бросился в консульство в Байонне, недалеко от испанской границы, где его визы должны были быть использованы, чтобы множество людей сбежало из страны. Обнаружив, что консульство перегружено, он взял на себя обязанности своего тамошнего подчинённого, консула Машаду, а также создал вторую «сборочную линию» для изготовления ещё тысяч выездных виз.
Рукописный список беженцев, которые получили выездные визы Соуза Мендеша 18 июня 1940 года. В левой колонке — серийные номера, в средней колонке — «виза в паспорт» (на португальском языке), в левой колонке — список имён.
Машаду доложил об этом поведении послу Португалии в Испании, Педру Теотонью Перейре, который поддерживал Германию и опасался, что принятие этих неприемлемых для Гитлера мер испортит отношения Португалии с Франко. Теотонью Перейра сразу отправился на французскую границу.
Антонио Салазар, естественно, принял меры против консула-ослушника: с 23 июня 1940 года Мендеш был отстранен от должности консула. Мендеш его семья не стали задерживаться в Бордо: наскоро собравшись, вместе с обладателями спасительных виз они двинулись в Португалию. Пересекая границу, Мендеш еще раз обратил внимание таможенников, что их ждет большой поток людей с визами из Бордо с его подписью, что это законные беженцы, и им не надо чинить препятствий.
В статье для церковного журнала в 1996 году его сын Жуан Паулу рассказал:
Когда его дипломатическая машина достигла французского пограничного города Андай, мой отец встретил большую группу застрявших беженцев, которым он ранее выдал визы. Этих людей вернули обратно, потому что португальское правительство позвонило охранникам, дав команду: «Не засчитывать подпись Мендеша на визах». Приказав водителю ехать медленно, отец дал сигнал группе следовать за ним на пограничный пункт, где не было телефонов. В официальном чёрном лимузине с дипломатическими номерами, отец привел беженцев через границу к свободе.
Соуза Мендеш отправился к границе в Ирун 23 июня, где он лично поднял шлагбаум, чтобы дать людям пройти в Испанию. Именно в этот момент посол Теотонью Перейра прибыл в Ирун, объявил Соуза Мендеша невменяемым и отменил все дальнейшие визы. «Асоошиэйтед Пресс» на следующий день сообщило, что около 10 000 лиц, пытавшихся перейти через границу в Испанию, были отправлены обратно, так как власти больше не признавали их визы.
Поскольку Соуза Мендеш продолжал выпускать визы, Салазар направил 24 июня телеграмму, отзывающую его в Португалию. Приказ он получил по возвращении в Бордо 26 июня, но добирался очень медленно, и прибыл в Португалию только 8 июля. По пути он раздавал португальские паспорта беженцам, застрявшим в оккупированной Франции, предотвращая их депортацию в концлагеря.
Нельзя сказать, что португальский диктатор Антонио Салазар встретил Мендеша с распростертыми объятиями. За нарушение прямого приказа консул был отстранен от дипломатической работы на год, со снижением зарплаты в два раза, а после отправлен на пенсию. Также Мендеш потерял право на адвокатскую практику. Все члены его семьи также были уволены со всех постов, а семья была очень обширная: помимо других родственников, у Мендеша было 12 детей.
После смерти жены в 1948 году и эмиграции детей Мендеш влачил незавидное существование, и окончил жизнь одиноким и крайне бедным человеком. 55-летний экс-дипломат какое-то время выживал благодаря помощи, оказываемой ему владельцами еврейской столовой в Лиссабоне. Его семейный дом в Кабаньяс-де-Вирьято пришел в упадок и по сей день стоит заброшенный. Он скончался 3 апреля 1954 года в больнице монахов-францисканцев в Лиссабоне, и был похоронен по их обычаю, в простой монашеской рясе.
Многодетная семья Мендеш - беженцы в своей собственной стране.
Впоследствии, когда обстановка в мире изменилась, правительство Салазара присвоило себе его заслуги и стало хвалиться ролью Португалии в спасении евреев.
В 1966 году музей "Яд-Вашем" включил его в число Праведников Народов Мира - людей, с риском для себя спасавших евреев от Холокоста.