По итогам бесед с начальником Управления боевой подготовки Отдельной общевойсковой армии Нахчывана, полковником Техраном Мансимовым мы сделали цикл интервью, который будет интересен как военным специалистам, так и всем, кто неравнодушен к победе Азербайджана в этой войне.
КРАТКАЯ СПРАВКА:
Мансимов Техран Джавид оглу родился 24 августа 1972 года в селе Дюзтахир Гусарского района Азербайджана. С 1990 года проходил службу в рядах ВС ССС, затем с 1992 года начал службу в рядах ВС Азербайджана. Является активным участником боевых действий в Первой Карабахской войне. Получил военное образование по специальности разведчик на Центральных офицерских курсах при Бакинском высшем общевойсковом командном училище (БВОКУ). В 1993 году в звании лейтенанта продолжил военную службу в должности командира взвода в Карабахе. Дальнейшее военное образование получил в Военной Академии Вооруженных сил Азербайджанской Республики. Прошел путь с должности командира взвода до командира бригады ВС Азербайджана.
По итогам бесед с начальником Управления боевой подготовки Отдельной общевойсковой армии Нахчывана, полковником Техраном Мансимовым мы сделали цикл интервью, который будет интересен как военным специалистам, так и всем, кто неравнодушен к победе Азербайджана в этой войне.
- Имя полковника Техрана Мансимова стало одним из символов нашей победы в Карабахской войне. Я хотел узнать у вас – командир, при каких условиях вы были направлены для участия в боевых действиях?
- 27 сентября в целях предотвращения провокаций врага поступило указание господина Президента о проведении контрнаступательной военной операции, с которой и началась Отечественная война. С началом войны, мы офицеры Отдельной общевойсковой армии Нахчывана во главе с командным составом вошли в сформированный единый Штаб. В него вошли только командиры, заместители и начальники управлений, начальники служебных отделов Армии.
- В чем была цель создания Штаба?
- Каждый день в районе 19.00 мы подводили итоги, представляли сводку о передвижении вражеских сил из Армении в направлении Карабаха. Дело в том, что из Армении, от Еревана через отрезок трассы Армаш-Сисиан, в том числе проходящей через Азизбековский (ныне Вайкский) район Армении наблюдается все передвижение вплоть до Лачинского коридора. Мы по этой дороге фиксировали передвижение всей вражеской техники, живой силы, направляющейся в Карабах и обратно. Знали вплоть до точного их числа.
Поскольку все это происходило перед нашими глазами, то естественно действовало на нас, поскольку невозможно оставаться равнодушным к тому, что враг у тебя на глазах перекидывает силы и технику в Нагорный Карабах.
- Представляю, что вы переживали, чувствуя неспособность напрямую пресечь передвижение войск противника…
- Да… Мы находились в близкой пограничной зоне с Арменией, но не могли их атаковать с территории Нахчывана, армяне это прекрасно понимали, поэтому демонстративно отправляли свои силы в Карабах. Мы являемся неразрывной частью единой азербайджанской армии, мы принадлежим этой армии, мы офицеры этой армии. Поэтому на нас очень действовало, что кроме как наблюдения ничего не можем предпринять. Я каждый день обращался к руководству с просьбой разрешить нашу отправку туда, разрешить наше участие в боевых операциях в Карабахе. Тем более, что война уже шла на хорошо знакомой мне территории, в Физули. Напомню, что еще в 1992 году я участвовал в Первой карабахской войне. И поскольку эти территории мне хорошо знакомы, я каждый раз просил разрешения отправиться воевать. Командующий Отдельной общевойсковой армией Нахчывана генерал-полковник Керем Мустафаев сказал, что «всему есть свое время Менсимов». Однажды, во время совещания подводились итоги недели. Командующий Армией позвал меня и сказал: «Готовься, у тебя на сборы 2 часа времени. С двумя батальонами спецназовцев выдвигаетесь в Карабах».
- Какое это было число?
- 10 октября – уже две недели как шла война. Мы готовили спецназовцев из спец войсковых частей к боевым задачам. Мы с ними были в тесном контакте, проводили подготовительные тренировки, чтобы каждое мгновенье они были готовы к выполнению боевых задач. Перед отправкой мы всю деятельность можно сказать еще раз проверили - бригада спецназа была готова выполнять задания, которые могут быть поставлены в боевой обстановке.
- У вас была одна бригада из Нахчывана?
- Одна бригада, состоящая из 4 батальонов. Сперва, отправили в Карабах два батальона, а остальные два прибыли позже. Значит, командующий нам дал два часа на сборы. Мы подготовились и выстроились на плацу, где заместители командующего Армией дали свои указания. Всем отделениям различных служб дали указания, чтобы они тоже были полностью готовы. Мобилизовали начальников всех служб, в том числе было дано указание об организации управления выдвигающимися с моим участием батальонами.
Назначены заместители и помощники для управления. И был назначен командир, ныне покойный шахид наш - полковник-лейтенант Алиев Анар. Он был заместителем комбрига, перед отправкой, его приказом назначили комбригом. Ему дали задание и сказали, что «ты сегодняшнего дня командир». Это все послужило ему большим стимулом. И дополнительно еще двух офицеров, которых мне дали в качестве помощников. Им тоже звания дали: одному полковник и второму полковник-лейтенант. Затем мы все прибыли в аэропорт Нахчывана. Здесь собралось почти все руководство Армии, Верховного Меджлиса, Аппарата, чтобы проводить нас на карабахскую войну. С каждым из нас, можно сказать по одному попрощался Командующий Армией. Благословлял, каждого из 311 человек. Каждого от офицера до солдата поцеловал, обнял. Я говорю о генерал-полковнике Кереме Мустафаеве. Со слезами на глазах, с комом в горле он и мы все замерли. Вот так. В отличие от других родов войск, подразделения спецназа выполняют задания специального назначения. Наша цель проникнуть и вести операции далеко вглубь врага, на многие десятки километров в тылу и окружении противника. То есть надежды остаться живыми, было мало, очень мало. Ведь если спецназ идет в бой, то значит, выполняет важное задание, уповая на Аллаха. Поэтому я увидел, что все генералы во главе с командующим так расчувствовались, то хочешь, не хочешь, и у тебя тоже наворачиваются слезы. Мы все слова вымолвить не могли. Затем Командующий Армией вывел меня перед строем и объявил, что назначает меня старшим отправляющихся в Карабах подразделений спецназа.
«Есть ли кому, что еще сказать?», - сказал генерал-полковник Керем Мустафаев и затем дал мне слово перед строем. А у меня уже у самого ком в горле. Не выдержал, не смог много говорить. Затем сказал – «господин командующий благословите нас, при любых действиях мы всегда будем держать имя нашей армии и подразделений на высоте». Я не смог дальше говорить и завершил словами: «в скорейшем времени обрадуем вас победой». Затем нас проводили в аэропорту на высоком уровне.
- Сперва, куда вы прибыли?
- Встретили нас на одном из аэродромов Апшерона на высоком уровне и c соблюдением секретности, затем перевезли в место временного расположения. Охрана была естественно организована на высоком уровне. Прибыли в Алят, в №-скую войсковую часть, после чего я отправился в Министерство обороны для уточнения своих основных задач, где встретился с начальником Главного Оперативного Управления генерал-лейтенантом Аязом Гасановым. Мне объяснили в каком направлении я должен с отрядами спецназа двигаться в Карабахе. И еще командующий войсками дал распоряжение, что мы будем в подчинении Командующего Силами специального назначения генерал-лейтенанта Хикмета Мирзаева. После этого я понял, что нас не задействуют как пехоту, поскольку до этого некоторые пустили слух, что мы будем выступать в роли пехотинцев. Естественно, я сказал своим ребятам, что мы будем выполнять спецзадания. Эта для их мотивации было очень полезно.
Еще вылетая из Нахчывана, в самолете, если вы заметили, я сделал одно селфи, где были все, в том числе те, кто погиб затем в боях. Тогда в самолете ребята сказали – «Командир, может это будет последняя наша совместная фотография». Прежде чем сфотографироваться я выступил с вдохновляющей речью перед ребятами. Решил провести с ними беседу мотивирующую. Ведь почти никто из них не был участником Первой карабахской войны, боевое крещение у них было еще впереди. Сказал, ребята, просто слушайте меня, просто слушайте. 40 минут я рассказывал им о войне, о событиях, пережитых в то время. Сказал, что «и в этой войне мы были на стороне правды. Если смотреть и с религиозной точки зрения, если вы верите в Аллаха, ребята мы правы». Они ответили – конечно же, верим. В Коране Аллах приказывает, есть такой аят – «Сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается против вас, но не преступайте границы дозволенного». (Коран, сура «Аль-Бакара», аят 190).
Сейчас мы едем туда, и у нас должно быть намерение, прежде чем сражаться. Если умру, в этой справедливой войне стану шахидом, если останусь живым – гази. Пусть ваше намерение будет таким. Потому, что шахид не умирает. Он доходит до самого высокого райского уровня, к Аллаху - возвышается до Шахадата, самой высокой вершины намерений. Но если умрете просто так, без намерения, даже если государство присвоит имя шахида, но на самом деле шахид ты или нет, этот вопрос останется открытым. Поэтому, сперва намерение, а потом деяния. Нам ничьи земли не нужны. Та земля, на которой мы будем биться - наша Родина. Вы молодые, а я в той войне участвовал. Я потерял много друзей, знакомых, приятелей, братьев потерял в Карабахе, и среди нас тут есть родом из Карабаха. Сколько в плену, подвергшихся пыткам есть наших соотечественников? Начиная с младенцев, беременных женщин стариков, пожилых - их всех враги на куски резали. Сотворили жестокость далекую от человеческого разума. Мы идем, чтобы отомстить за них и освободить нашу землю от оккупации. Поэтому идите с сердцем, храбро. Помните, мы в этой битве знаем, почему идем, здесь - наша война, за Карабах. Нужно освободить наши земли от оккупации».
Получилась хорошая мотивация до посадки. В аэропорту тоже встреча и беседа, которая подняла наш дух. Мы поужинали и заночевали. Затем мы отправились в Карабахскую зону. Доложил в министерство, руководству, что уже добрался до порученной мне точки, района в Бейлагане.
- Интересно, что в тот день мы тоже с группой ветеранов войны и активистов там были. Командование сказало, что идет формирование частей, для вступления в бой. Мы тогда выступили перед отправляющимися в бой офицерами и солдатами. Оказывается, вы ехали туда же, чтобы отравиться на фронт вместе с этими ребятами!
- Да-да, верно. Там было много народу. После размещения сказал, мы каждый час должны были держать связь с руководством. Меня для управления снабдили спутниковой радиосвязью для связи с Нахчываном и Минобороны. Должна с ними быть связь. И связался по телефону с командующим, генерал-лейтенантом Хикметом Мирзаевым. Доложил, что добрались. Он дал указания. Его заместитель полковник Акиф Пирвердиев приехал и повел колонну в указанную точку. Вначале встретился с генералом Хикметом Мирзаевым. Я зашел и отрапортовал, увидел, что он очень устал, склонился над картой, чертил задание и провел много бессонных ночей. Генерал обрадовался, увидев меня, дал задание, связанное с Гадрутом. И сказал: «Вы будете рядом в штабе. Потому что командир - будете рядом со мной». Я сказал: «Позвольте мне быть на передовой вместе с солдатами, с группами». Он сказал: «Смотри, а кто останется здесь?» Я ответил: «Полковник Руфат Гурбанов. И два офицера – полковник и полковник-лейтенант». Он сказал; «Хорошо». Я это предложил потому, что знаю личный состав. И к тому же это будет мотивацией для них, то, что я командир с ними в бою. Покойного полковника лейтенанта Алиева Анара направил на правый фланг, с его батальоном в направлении Физули, где еще 5 сел не были взяты. Здесь руководил полковник Сеидов Канан. На данный момент генерал-майор. После взятия Шуши господин Верховный главнокомандующий присвоил ему звание генерал-майора. На левом фланге руководил полковник Маммадов Заур. Мы прежде вместе служили в Карабахе. Справа был я комбригом, а слева он. Поэтому я выбрал и здесь его. Мне будет с ним удобнее, подумал.
Прибыли в Гадрут. Я разделил на 12 групп по правому флангу в Физулинском направлении. Точнее в направлении Гадрут-Физули. И еще 12 групп в Гадрут – вверх в направлении Шуша-Ханкенди. И с 12 октября началась боевая деятельность наших групп. Высоты 1698, 1666, 1304. высота, именуемая «Вышкой», высота, именуемая Хач, гора Эргунеш, высота 1462, сам город Гадрут. Мы с боями, совместно со спецназом, руководимым генерал-лейтенантом Хикметом Мирзаевым заняли все эти стратегические высоты, населенные пункты и их окрестности.
- Поразительно! Мы не верили, что эти высоты можно будет так молниеносно взять
- Да это было не просто. И позже взяли дорогу, ведущую в Шушу и Ханкенди, которая если видели, делит гору на две части. Там шли тяжелые бои.
- Армянская пропаганда и СМИ утверждали тогда, что эти горы невозможно пройти и данный участок станет «могилой» для азербайджанской армии.
- Да, и действительно таковым оно и было - там густой лес и сложная пересеченная местность. По пути в Шушу, самые тяжёлые, напряженные боевые действия шли именно там.
- Как становится ясно, ваш отряд выполнял боевые задачи специального назначения. Какие еще другие подразделения и рода войск были с вами?
- Да. Очень хороший вопрос. В Нахчыване нас готовили для спецопераций и особых боевых задач. Когда мы пришли для участия в боях вокруг Гадрута, в этом направлении была мотострелковая бригада в составе 2-го армейского корпуса для того чтобы обеспечить фланги для спецназовцев. Объясню военной терминологией. Например, спецназ заходит, продвигается вперед в глубине противника и захватывает высоты. В ответ противник на флангах проводит контрдействия, а для того чтобы подавить эти действия используются наши подразделения мотострелковой бригады. А в итоге фланги должны сомкнуться чтобы поставленная боевая задача была полностью выполнена. То есть мотострелковые подразделения отвлекают врага и не дают ему возможность взять в окружения нас спецназовцев.
Была еще одна мотострелковая бригада 4-го армейского корпуса, которая должна двигаться за нами и принять взятые нами высоты, чтобы мы спецназовцы пошли дальше. То есть эта мотострелковая бригада должна организовать оборону взятых нами высот. Сказать правду в этих направлениях было много трудностей. Но задача была поставлена, выполняли ее спецназовцы генерал-лейтенанта Хикмета Мирзаева и наши из Нахчывана. Руководителем был полковник Зейналов Заур. Своих ребят я дал им. Разделили и смешали оба спецназа, потому что наш нахчыванский спецназ не знал этой местности. Поэтому я попросил командира спецназа, чтобы смешали и свели нас. Мы считали, что это может быть более полезным. Мы сделали так, чтобы в созданных группах под руководством опытных командиров были спецназовцы, как из Нахчывана, так ребят генерал-майора Хикмета Мирзаева. И это возымело эффект – удалось взять Гадрут, стратегические высоты в направлении Гарачух и Мамедазор. Потом взяли село Шагах, если не ошибаюсь оно называется у нас называется Шахйери.
- Кстати, Гарачух и его окрестности в Ходжавендском районе связаны с Гараджа чабаном - легендарным героем средневекового эпоса «Деде Горгут». Здесь он бился с врагами.
- Интересно, как история повторяется. Так вот эти 4 населенных пункта и стратегические высоты мы взяли в течение четырех дней. И еще правое направление от нас, где группами руководил покойный, ставший шахидом полковник-лейтенант Алиев Анар. Его группы освободили стратегическую высоту Менгиланатан, села Гараколлу, Айгестан, Пирахмедлы, Горазилли, Ахуллу, Эдилли, Дудукчу. Все это заняло 4-5 дней, если не ошибаюсь.
- В каком направлении дальше вам была поставлена боевая задача?
- 15 октября из Нахчывана в Джебраил прибыл другой батальон спецназа, который смешался со спецназом под командованием генерала Теймура Эййубова. Мне сказали, что есть важное задание, следует прибыть в Джебраил. Я прибыл и встретился с полным составом находящегося здесь спецназа. Нам ставится задача резко вдвинуться на север и взять Лачынский коридор. Прибывший недавно состав спецназа увидел меня и обрадовался. Они доверяли моему опыту, тому, что и в этой войне я смог достичь результатов. Я видел слабые, негативные и положительные стороны, старался принимать решения, которые решат проблемы и усилят боевой дух и эффективность.
В Джебраиле генерал Т.Эййубов поставил задачу разделиться нашим отрядам спецназа на группы, что я и выполнил. Сформировал 5 боевых групп, 2 группы снабжения и доложил высшему руководству о готовности выдвинуться. Сверху пришел приказ, что ещё 50 человек прибыли из спецназа генерала Хикмета Мирзаева под командованием полковника-лейтенанта Абдуллаева Гасана. Их я тоже там смешал и разделил среди 5 боевых групп.
- То есть сформировали сводные отряды или группы для выполнения специальных задач?
- Да, мы их свели и разделили в таком формате, который принесет максимальный эффект в бою. Если не ошибаюсь, командирами 4 групп я назначил прилетевших из Нахчывана, а в одну из спецназа генерала Хикмета Мирзаева. Было поставлено критическое и важное задание - добраться до Лачына. Приехал начальник управления разведки Нахчывана полковник Этибар Магеррамов. Он родом из Лачына и с ним была приглашена группа из проводников, в которую входили жители Лачына, ветераны, которые участвовали во время Первой карабахской войны в Лачыне – всего их было 22 человека. Они знали дороги, села, тропы и особенности местного рельефа. Мы осуществили разведку местности – генерал Теймур Эйубов, я и полковник Этибар Магерррамов добрались до села Гюлебирд Лачынского района. А чтобы еще лучше узнать какова там ситуация, каково соотношение сил врага мы встретились тут с генералом Энвером Эфендиевым. Он был командовал 6-ым корпусом, воевавшим здесь. Корпус был создан из мобилизованных.
- То есть вы шли как разведка, поскольку Лачын же еще не взят?
- Да, Лачын еще не взят. Задание было такое, что мы пойдем в тыл врага на 40 км вглубь. Постараемся пройти незамеченными, взять Лачынский хребет и перекрыть Лачынский коридор справа и слева. То есть перекрыть дорогу, связывающую Нагорный Карабах с Армений.
- Значит в Гюлебирде армянских войск уже не было?
- В Гюлебирде уже стоял 6-ой корпус, который в тот день село от армян очистил.
- Какого числа вы там были?
- 16-17 октября. Мы посовещались и возникли вопросы, поскольку спецназу предстояло молниеносно преодолеть расстояние длиною более 40 км от Джебраила до Лачынского коридора. Как будет обеспечена огневая поддержка? Какими средствами связи нас обеспечат? Было еще очень много вопросов по логистике и другим моментам. Но вскоре генерал Эйубов и полковник Этибар Магеррамов были вызваны в Министерство обороны. Полностью не пояснили почему, но эта боевая задача была снята с повестки.
Продолжение следует
t.me
