Д. ЗАХАРОВ: Ну, естественно, он был командиром корпуса, а не командующим фронтом.
В. ДЫМАРСКИЙ: Да, командующим был некто…
Д. ЗАХАРОВ: Не некто даже, а весьма известный.
В. ДЫМАРСКИЙ: …Штерн Григорий Михайлович, и там возникло такое ревностное отношение между Штерном и Жуковым, во всяком случае всю операцию…
Д. ЗАХАРОВ: Я скажу пару слов о Штерне. Кто такой Штерн? Григорий Штерн был одним из выдающихся советских командиров, который во время войны в Испании действовал под псевдонимом генерал Григорович, и в течение 1937-38 года он фактически был главным военным советником командования Республиканской армии, и действовал он весьма и весьма эффективно. Настолько эффективно, что за четыре месяца 1937 года он сначала был награжден Орденом Ленина, а потом Орденом Красного Знамени, то есть это был очень талантливый командир. В боях под Гвадалахарой и в Уэске он нанес очень серьезные поражения франкистам. И вот, после этого, этого человека в мае 1938 года отправляют на Дальний Восток, где он становится командиром всей группировки, потому что Смушкевич подчинялся не Жукову, а непосредственно Штерну, Смушкевич это воздушный начальник, Жуков тоже подчинялся Штерну, и как бы всем оперативным управлением занимался непосредственно Штерн.
В. ДЫМАРСКИЙ: Здесь есть одна такая деталь, что тем не менее Москва, то бишь Сталин, не очень доверял Штерну, поскольку он был с Дальнего Востока, а там до недавнего времени…
Д. ЗАХАРОВ: Ну, и в Испании воевал.
В. ДЫМАРСКИЙ: …по отношению к Халхин-Голу, там был Блюхер еще, не надо забывать. И Сталин не доверял всем тем военачальникам, которые были в окружении Блюхера. И Штерн не пользовался большим доверием, что, кстати говоря, проявилось уже позднее, после Халхин-Гола, когда этот конфликт был выигран советскими войсками, повышение, значительное повышение получил Георгий Константинович Жуков, который стал командующим Киевским военным округом, а Штерн так и остался на Дальнем Востоке.
Д. ЗАХАРОВ: И что интересно, в мемуарах Жукова Штерн особо и не фигурирует.
В. ДЫМАРСКИЙ: В мемуарах Жукова не фигурирует не только Штерн. Вот здесь на пейджер пришел к нам вопрос: "Кто у Жукова при Халхин-Голе был начальником штаба? С уважением, Влад". Так вот, начальником штаба был некто Богданов…
Д. ЗАХАРОВ: Который тоже не фигурирует.
В. ДЫМАРСКИЙ: Просто его фамилии в воспоминаниях Жукова нет ни разу, просто ни одного раза. Он один раз где-то косвенным образом упоминает человека, которого он обозначает, как начальник штаба, без фамилии. А Штерна, по-моему, вспоминает один раз в каком-то контексте, что помогал Штерн - я сейчас не поручусь за точность цитаты, но за смысл поручусь - "нам очень сильно помогал Штерн, но очень мешали комары". Вот примерно в таком контексте Жуков вспоминает Штерна. Хотя есть воспоминания того же генерала Петра Григоренко, а он там был, на Халхин-Голе…
Д. ЗАХАРОВ: Ну да, он был, собственно, туда откомандирован.
В. ДЫМАРСКИЙ: И Штерн был очень недоволен действиями Жукова, и в воспоминаниях Григоренко есть такой маленький абзац: "На следующий день Штерн с группой офицеров вылетел в 1-ю армейскую группу. Он долго говорил с Жуковым наедине. Жуков вышел после разговора раздраженным, распорядился приготовить приказ на перегруппировку войск и на вывод из непосредственного подчинения армии всех отрядов на возвращение их в свои части". То есть Штерн фактически реформировал, перепланировал всю военную операцию, которую подготовил к тому времени Жуков, но Жуков затем достаточно дисциплинированно, естественно, выполнял все те планы, которые составлял для него и тот же Штерн, и, кстати говоря, начальник штаба Богданов неупомянутый, который не мог оставаться в стороне. И еще тогда, чтобы последнее по поводу Жукова, это уж никакой не Суворов, которого многие наши слушатели не любят, не какой-то еще злопыхатель, а адмирал флота Советского Союза Кузнецов, лично очень известная, и он в своих воспоминаниях написал по поводу Халхин-Гола одну фразу: "Позднее он, - имея в виду Жукова, - все успехи в боях с японцами старался приписать себе".