Последнее редактирование:
Ностальгия по СССР
- Автор темы Grin
- Дата начала
Настоящий программер за пультом не сидел - западло, это дело операторш. То есть, он в принципе знал, куды чего нажимать - но не опускался до этого. См. комментарий А.Привалова в конце "Понедельника, начинающегося в субботу...".
Мейнфреймы - это не только ценный мех...
У нас в ВЦ стояла ЕС-ка, на которой крутились всякие бухгалтерские, складские, снабженческие и прочие программы. Со временем все эти базы данных и программы помаленьку перевели на персоналки, но одну базу данных оставили-таки на ЕС-ке. Никакой проблемы перевести и ее на персоналки и выкинуть к чертям эту здоровенную дуру не было, но на ее обслуживание ежемесячно выделялось приличное количество литров живительной влаги, так что она так и продолжала крутить одну маленькую базу. Кто же зарежет курочку, несущую золотые яйца!
студенты и сотрудники делали расчеты, курсовики, ниокр
численные методы на фортране
численные методы на фортране
Сидел, но крайне изредка, когда что-то глючило. Зато если приходила "прэсса" - то начальство, чтоб не рисковать, как раз требовало "кого-то посерьёзнее девочек" у консоли.
В нашем НИИ вообще докатились до того, что из всей ЕС (со школьный спортзал размером) использовался реально только построчный принтер, подключённый через самопальный переходник к ПК - печатать зарплату. Всё остальное просто жрало электроэнергию, красиво мигая лампочками (по кругу тесты гоняли).
Но в другом институте вообще CM-ку использовали тупо для отопления лаборатории зимой. Окна настежь, свежий воздух, а всё равно тепло (я там часто зависал у них).
Те "девочки", которые на фотографии, прекрасно программировали. Иногда подменяли преподавателей нa практических занятиях. По сути, они и были "настоящими программерами", поскольку ничем другим не занимались. А самый крутой там был щупленький мужчинка. Остальные пользователи ВЦ программировали по потребности. Софтверной индустрии тогда в СССР не было.
Ничегометр. Название. Того времени.
Они студентами были.
Они друг друга любили.
Комната в восемь метров —
чем не семейный дом?!
Готовясь порой к зачетам,
Над книгою или блокнотом
Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем.
Она легко уставала,
И если вдруг засыпала,
Он мыл под краном посуду и комнату подметал.
Потом, не шуметь стараясь
И взглядов косых стесняясь,
Тайком за закрытой дверью
белье по ночам стирал.
Но кто соседок обманет —
Тот магом, пожалуй, станет.
Жужжал над кастрюльным паром их дружный
осиный рой.
Ее называли «лентяйкой»,
Его — ехидно — «хозяйкой»,
Вздыхали, что парень —
тряпка и у жены под пятой.
Нередко вот так часами
Трескучими голосами
Могли судачить соседки,
шинкуя лук и морковь.
И хоть за любовь стояли,
Но вряд ли они понимали,
Что, может, такой и бывает истинная любовь!
Они инженерами стали.
Шли годы без ссор и печали.
Но счастье — капризная штука,
нестойка порой, как дым.
После собранья, в субботу,
Вернувшись домой с работы,
Жену он застал однажды целующейся с другим.
Нет в мире острее боли.
Умер бы лучше, что ли!
С минуту в дверях стоял он,
уставя в пространство взгляд.
Не выслушал объяснений,
Не стал выяснять отношений,
Не взял ни рубля, ни рубахи,
а молча шагнул назад…
С неделю кухня гудела:
«Скажите, какой Отелло!
Ну целовалась, ошиблась…
немного взыграла кровь!..
А он не простил — слыхали?»
Мещане! Они и не знали,
Что, может, такой и бывает истинная любовь!
Они друг друга любили.
Комната в восемь метров —
чем не семейный дом?!
Готовясь порой к зачетам,
Над книгою или блокнотом
Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем.
Она легко уставала,
И если вдруг засыпала,
Он мыл под краном посуду и комнату подметал.
Потом, не шуметь стараясь
И взглядов косых стесняясь,
Тайком за закрытой дверью
белье по ночам стирал.
Но кто соседок обманет —
Тот магом, пожалуй, станет.
Жужжал над кастрюльным паром их дружный
осиный рой.
Ее называли «лентяйкой»,
Его — ехидно — «хозяйкой»,
Вздыхали, что парень —
тряпка и у жены под пятой.
Нередко вот так часами
Трескучими голосами
Могли судачить соседки,
шинкуя лук и морковь.
И хоть за любовь стояли,
Но вряд ли они понимали,
Что, может, такой и бывает истинная любовь!
Они инженерами стали.
Шли годы без ссор и печали.
Но счастье — капризная штука,
нестойка порой, как дым.
После собранья, в субботу,
Вернувшись домой с работы,
Жену он застал однажды целующейся с другим.
Нет в мире острее боли.
Умер бы лучше, что ли!
С минуту в дверях стоял он,
уставя в пространство взгляд.
Не выслушал объяснений,
Не стал выяснять отношений,
Не взял ни рубля, ни рубахи,
а молча шагнул назад…
С неделю кухня гудела:
«Скажите, какой Отелло!
Ну целовалась, ошиблась…
немного взыграла кровь!..
А он не простил — слыхали?»
Мещане! Они и не знали,
Что, может, такой и бывает истинная любовь!
У меня тоже был такой.
Синий сверху был, только зеленым.
Редкостное говнище, кстати
Редкостное говнище, кстати
Песня. В тему:
Как жили в СССР при Сталине
Сергей Сергеев: Почти половину сталинского периода в городах официально действовала карточная система (с 1929 по 1935 и с 1941 по 1947 г.)... В 1930 г. «рабочие получали… 600-800 гр черного хлеба плохого качества, по 100-200 гр мяса в “мясные дни”. Но что это было за мясо — конина, солонина.…dburtsev.livejournal.com
" В 1930 г. «рабочие получали… 600-800 гр черного хлеба плохого качества, по 100-200 гр мяса в “мясные дни”. Но что это было за мясо — конина, солонина. Частенько мясо заменялось воблой, рыбой, консервами. Другие продукты — крупа, сахар, масло, чай, сельдь, макароны — продавались с перебоями. В лучшем случае рабочая семья получала в месяц по 0,5-1 кг сахара и крупы да бутылку растительного масла. Дети рабочих в мизерном количестве от случая к случаю получали масло, яйца, молоко. По сравнению с пайком служащих, который включал лишь хлеб, сахар и крупу, рабочие имели преимущества, но они не обеспечивали сытой жизни». «Вместо 150 гр. мяса в день, как в 1926 году, рабочий в среднем ел 70 гр в 1932-м и 40 гр в 1933 году. Практически исчезли из рациона сливочное масло, яйца, молоко "
...
Зелёный (только у меня синий), следующий справа (у меня чёрный), второй справа в нижнем ряду - живы до сих пор.
У меня был зеленый по центру в верхнем ряду и правый там же, но с черными пластиковыми накладками - он был в 2 раза дешевле.
Да и всякого друго тоже было...
У меня с советских времен сохранился только вот такой. Практически им не пользуюсь, но хранится как память.
был подобный, тяжеленный, с вынималкой для гильз. вот он не дожил.
Хм! Ни разу не попадался. Хотя все, что на предыдущем фото - помню...
А, знакомый ножик... Что на рукоятке - белка или кошка? А то не видно...